Твоё сердце по необъяснимым причинам колотилось до одури быстро. И ты уже успела понять, что настолько быстро сердце может колотиться только в двух случаях — если тебе страшно или если ты сильно взволнована. Сейчас тебе не было страшно ни на грамм (по-крайней мере, это точно не был один из тот страхов, который ты испытывала в лаборатории / перед монстрами), а значит это волнение. Уже давным-давно папа объяснил тебе, что именно значит это слово. Правда, звучало это странно, потому что объяснял он это похожими словами, значение которых тебе тоже было неизвестно. И тогда он провёл параллель с реальными событиями, что бы ты смогла лучше понять. Он сказал мягко, чуть улыбаясь, что волнение бывает всякого рода — неприятное, как перед уколом или перед убийством (?); приятное с нотками дрожи, пронизывающей каждую клеточку тела. Приятное, как он сказал, испытываешь, когда ждёшь сладость на ужин или видишь человека, который тебе безумно нравится. Тогда ты, наконец, смогла понять, что за чувство возникало внутри тебя, когда ты видела Майка.

Особенно после долгой разлуки.
Особенно зная, что он тоже этого ждал.

А сейчас вы видитесь часто, но всё же это странно-приятное ощущение никуда не девается. А наоборот — заполоняет всё изнутри с новой и новой силой. Но ты не спешишь говорить об этом со своим новоиспечённым отцом, поскольку совершенно не знаешь: а как вообще ведутся такие разговоры? Ты пытаешься высмотреть что-то по телевизору, но, как назло, ничего подобного не крутят специально для тебя. Такие ситуации вообще существуют? Неужели дети не разговаривают со своими родителями по поводу своих чувств? Ты уже даже начала подозревать, что это попросту ненормально в обществе. А значит нужно всё хранить в себе изо всех сил! Не раскрывать то, что таится за душой. Ещё и девушки-подростки с экрана ведут себя странно по отношению к мальчикам, которые им нравятся. Они наоборот старательно отталкивают их от себя, а ты никак не можешь понять каковы причины. Разве, если кто-то нравится, не нужно делать всё возможное, что бы понравиться тоже? Ответ на этот вопрос ты тоже не смогла найти. Но лично для себя решила отметить, что не будешь придерживаться подобной тактики...

А когда Майк пригласил тебя, одну тебя(!), ты и вовсе растерялась. Какие уж тут могут быть попытки быть холодной к нему, когда щёки, да уши краснеют произвольно? И неловкое согласие растворилось в слишком замкнутом пространстве, не успев добраться до собеседника. Пришлось повторять то, от чего всё лицо окрасилось в насыщенно-розовый, что было не слишком типичным для тебя. И из-за этого ты чувствовала себя не в своей тарелке. Но потом Джим, словно заметив твоё волнение, поспешил отметить, что это абсолютно нормальная реакция и тут нечего стесняться. А это только заставило тебя смутиться ещё больше, потому что — неужели это настолько заметно?

Ты сразу же убежала в свою комнату, а спустя пару часов послышался стук. — У меня кое-что есть для тебя. Тебе точно понравится. — послышался чрезмерно воодушевлённый голос Джима, из-за чего хотелось сказать, что он явно гордится тем, что сделал. И посему тебе не терпелось узнать, что же может обрадовать тебя настолько сильно. Ты бы сейчас не отказалась от необычного десерта, или от обычного в виде эгго. Ты подошла к двери и аккуратно открыла её, впуская мужчину в свою комнату. Но у него не было никакого десерта. В руках он держал пакет, который сразу же протянул тебе. Ты доверяла ему действительно сильно, но пакет взяла не сразу. Но не из-за опасений о том, что может быть внутри, а скорее из-за какого-то странного внутреннего чувства, что такое вообще с тобой не может происходить. Ты не привыкла к такому.

— Э-это мне? — ты быстро достала платье, рассматривая его на свету. Оно чем-то похоже на то, что ты носила, когда притворялась двоюродной кузиной Майка. То платье, в котором ты выглядела очень мило, как сказали мальчики. И от этого снова становится как-то неловко, ведь ты будешь выглядеть более женственно, чем обычно. Это первое платье (не считая того, в котором ты ходила на танцы. Но его просто так не поносишь), которое ты можешь носить просто в любой день. И оно всецело принадлежит тебе. — Спасибо большое. — ты положила платье на тумбочку, набросившись на Хоппера с желанием обнять его покрепче.

Ночь прошла, мягко говоря, беспокойно. Ты всё время думала лишь о том, что именно нужно будет сказать при встрече, как лучше нужно будет уложить волосы (стоит ли вообще?), нужен ли какой-то макияж или ты его устраиваешь любой? Всё-таки он тебя видел и с бритой головой, и с кровью из носа, да и вообще... Он всё же не из тех, перед кем нужно рисоваться. Но есть какое-то желание в тебе, что бы он снова сказал эти заветные "ты красивая". Ты не знала сколько было на часах, когда сон всё же посетил тебя. Ты не знаешь даже сколько было на часах, но разбудил тебя Хоппер, который успел сходить куда-то и вернуться домой. И он что-то даже успел сказать о том, что ты всенепременно опоздаешь, если не начнёшь собираться. Это и заставило тебя буквально подскочить, да отправиться в ванную. А выйдя оттуда наконец взглянула на часы, понимая, что папа обманул тебя. По-крупному. Времени ещё три часа до назначенного времени, можно собираться в полном спокойствии, что ты и сделала.

Большую часть времени ты просто просидела на небольшой кухне, где просто ела. Ела. И слишком много ела. Пока тебя не остановил Джим, заявив, что так и не влезть в платье можно. Это тебя до жути перепугала, от чего ты отодвинула от себя все вкусняшки. А затем и вовсе решила переодеться в платье, да и время уже поджимало. Да и Майк возник на пороге, когда ты ещё пыталась влезть в платье, абсолютно испуганная, что уже успела наесть столько, что действительно не влезешь. А оказывается просто, что не расстегнула замок. Это определённо было хорошей новостью. Ты вышла из своей комнаты, когда Джим раздавал какие-то указания Майку. Поэтому ты поспешила увести его из дома, что бы разговор не зашёл слишком далеко. Да и тебе уже не терпелось отправиться в парк! Преимущественно по пути разговаривал Майк (что, впрочем, не было неожиданностью), ведь ты всегда была не самой разговорчивой девочкой. Иногда ты кивала, иногда даже произносила пару слов, но в остальном просто слушала его голос. Наверное, это может показаться странным, но тебе всегда больше нравилось слушать, чем говорить. Может потому что ты привыкла, может потому что так удобнее. Может причин много, но ты в них ещё сама не разобралась.

Но если в автобусе ты ещё понимала все слова, которые он произносил, то по приезду в парк посыпались доныне неизвестные тебе слова. Видимо, Джим не считал их слишком важными, что бы вносить в твой лексикон. А они бы сейчас очень пригодились. —Попкорн? Жвачка? Карамель? — непонимающе вторишь слова за ним, не поспевая за ходом его мысли от слова совсем. Но ты всё время старалась во всех предметах, которые окружают вас те, про которые он говорит. Всё же его взгляды падают то на один вагончик с каким-то сладостями, то на другой. Он спросил вопрос, ответ на который ты совсем не подготовила, ведь ты и сама была не слишком уверена, а входит ли высота в список твоих фобий? — Я не уверена. Можно проверить, наверное. — ты неловко улыбаешься, дотрагиваясь до выбившейся пряди коротких волос и тут же убирая её за ухо. Ты не сразу обратила внимание на то, что он указывает на нечто большое и круглое. Выглядело пугающе и обворожительно одновременно. — Да, я хочу. — отвечаешь ты слишком тоненьким голосом, не контролируя своё удивление при виде этого аттракциона. Как ты не заметила его раньше?

— Кола? — произносишь ты, вспоминая единственную газировку, которую рекламируют по телевизору. По-крайней мере, ты обращала внимание только на неё. Слишком неожиданным оказалось и прикосновение Майка к твоей спине, отчего ты невольно вздрогнула. И всё же подалась в нужном направлении, завороженно разглядывая прилавок с разного рода сладостями. — Многое из этого я вижу впервые. Могу я что-то попробовать? — ты стараешься не смотреть на парня, который, наверное, ожидал чего-то другого. А может и нет. Ты взяла в руки палочку, на которую словно намотали паутину. Ты внимательно разглядывала это, пока не пришла к логичному вопросу. — Это можно есть?